— Вернуться назад

Я не люблю тяжёлые фильмы, показывающие изнанку жизни, погружающие в боль и безысходность. Посмотрев фильм Левиафан, умные люди задали резонный вопрос: отчего все эти фильмы, которые удостаиваются премий, всегда такие чернушные? И вот эта фраза «потому что — это жизнь, детка» – не может быть ответом, она не действует. Не надо нам такую жизнь. Не надо цементировать реальность на негативе. От этого, негатива будет только еще больше.

Создатель фильма, имея в руках такой мощный инструмент воздействия на сознание, мог бы сотворить целительный фильм. Который будет показывать выход из тяжёлой ситуации, давать надежду, окрылять. Но все предпочитают показывать безысходность. Спонсор показа — тёмный эгрегор. Впрочем, как всегда.

Мне иногда кажется, что все эти режиссёры, любящие чёрное и больное, просто не имеют таланта снять по-настоящему светлый фильм. Толпе интересна боль, изнасилования, инцесты, убийства. Погружаясь в низкие частоты, режиссёр апеллирует к темной, животной части сознания. К той самой, где живут страхи, инстинкты и самые низменные чувства. По-вашему, это жизненный фильм?

Нужно очень много таланта и света, чтобы интересно снять счастливый фильм. И так, чтобы фильм не признали «розовыми соплями». Кстати, считать все лёгкое чепухой и мишурой — это уже диагноз. Толпу настолько приучили к насилию на экране, что любой сюжет без насилия вызывает зевоту. И это тоже диагноз. Любить боль — разновидность умственного расстройства!

А теперь немного моего профессионального мнения, для тех, кто не понимает, как работает пространство. Если вам кажется, что тяжёлые фильмы вызывают сочувствие, вы глубоко ошибаетесь. Они умножают поле скорби, и боли — становится больше. Для того, чтобы вытащить человека из горя, не надо с ним его горе разделять. Надо обеспечить ему любящее присутствие и возможность горевать, а только потом — протянуть ему руку и вытащить из пропасти. Чтобы помочь человеку – нельзя брать себе его состояние. От этого будет только хуже обоим. А вас ведь учат, что это хорошо. Когда ты берёшь себе чужие чувства тяжёлые. А вас ведь учат, что это милосердие — смотреть такие фильмы и пребывать в тяжести и безысходности. Мол, сердце болит, значит — оно есть.

И не надо мне рассказывать — что страдания — часть жизни. И от них нельзя отгородиться. Тут вопрос процентовки. Любой взрослый человек, да и ребёнок тоже, часто сталкивается с болью по жизни. Внимание, вопрос: Зачем ещё увеличивать дозу? Боли и так немало. Ее скорее передоз, чем дефицит. И остаётся маленькое «зачем»? Зачем, вам, люди, ещё и в кинематографе в это погружаться?

Вы не понимаете, что это манипуляция вашим сознанием? Вы не понимаете, что создаёте резонансную волну тяжести? Да ещё и затягиваете туда своих близких? Я пишу этот пост, и у меня такое ощущение, что я объясняю людям, почему опасно вдыхать и поедать цианид калия. Вроде бы очевидная вещь, но ведь глотают!

Мне не хватает светлых тем в кинематографе. Поэтому не так много смотрю кино, потому что чёрное и грязное вызывает отвращение. Главная претензия к Левиафану (даже, если я и не смотрела) — внедрение в массовое сознание темы безысходности и безвыходности. Это как зомбирование такое. Выхода нет. Нет выхода. Иди и вешайся. За что премии давать таким фильмам? Впрочем, если спонсор — тёмный эгрегор. Тогда понятно, за что. Чем больше страданий, тем лучше.
У меня все.